Атрибут власти - Страница 17

В издательстве Абрамова принял главный редактор, моложавый мужчина лет сорока. В другой жизни, до развала страны, он был успешным математиком и даже защитил кандидатскую диссертацию. Но в девяностые годы, сменив профессию, стал главным редактором популярного издательства, зарабатывая гораздо больше своих коллег, занятых наукой. Подобные повороты судьбы в те времена пережили многие. Так, один из владельцев этого издательства был выпускником консерватории.

Главный редактор, мужчина высокого роста, все время улыбался, разговаривая, немного шепелявил. Он был благожелательно настроен ко всем к нему приходящим. Другое дело, что большинству отказывал, некоторым разрешал зайти еще раз и лишь очень немногим обещал издать их рукописи. А с теми немногими писателями, на которых в основном держался бизнес издательства — беллетристах, делающих ему тиражи и имя, главный редактор держался подчеркнуто уважительно. Абрамов не был раскрученным автором, и его книга не обещала стать бестселлером. Однако он был популярным журналистом известного телеканала, и потому с ним следовало дружить. К тому же его книга публицистики оказалась в меру интересной и острой, а такие издания тоже необходимы для имиджа издательства, даже если они выходят небольшим тиражом.

Учитывая все это, главный редактор благосклонно принял журналиста, сообщив, что его книга появится на прилавках ровно через два месяца. Разумеется, о гонораре не может быть и речи, пока она не будет распродана. В этом вопросе издательство придерживалось абсолютно выигрышной тактики. Деньги вперед, по предъявлении рукописи, выплачивались только уже хорошо известным авторам, гарантирующим раскупаемость тиражей. Хотя и они в последнее время переводились на «роялти», ибо издательству так выгоднее расплачиваться с авторами.

Разговор продолжался около пятнадцати минут, после чего Абрамов вышел из кабинета главного редактора и спустился вниз на лифте, не заметив, что на лестнице все еще стоит тот самый человек, вместе с которым он недавно поднимался. А если бы даже и заметил, то не удивился бы. У каждого свои дела.

Когда створки кабины лифта захлопнулись, этот человек немедленно позвонил вниз. Гельван тут же вылез из машины, дав знак водителю «Мицубиси» быть готовым к действиям.

На этот раз Павел вышел на улицу один. Он ступал осторожно, стараясь не поскользнуться. Рядом с его машиной стоял какой-то высокий мужчина, и Абрамов шагнул в сторону, чтобы с ним не столкнуться, при этом не заметив другого прохожего, спешившего мимо. В последнюю секунду Павел инстинктивно посторонился, почти прижавшись к высокому мужчине, и в этот момент почувствовал какой-то укол в ладонь.

«Наверное, ключи», — недовольно подумал он, однако, сделав еще шаг, с изумлением осознал, что у него подкашиваются ноги. Потом успел понять, что высокий мужчина подхватил его под руки, и далее не помнил ничего.

Карл действительно успел подхватить падающего журналиста. Водитель «Мицубиси», заставивший Абрамова прижаться к Гельвану, помог поддержать Павла с другой стороны.

В следующую секунду они вдвоем втолкнули журналиста в «БМВ». Карл вскочил в машину следом и коротко приказал:

— Быстрее!

Водитель «Мицубиси», подобрав выпавшие из руки журналиста ключи от «Пежо», бросил их выбежавшему из здания и успевшему подскочить к ним третьему участнику операции. Затем «БМВ» рванул в одну сторону, а «Мицубиси» и «Пежо» — в другую.

Они не хотели рисковать. Поэтому, свернув в первый же переулок, оставили «Пежо» возле какого-то киоска. Продавщица, увидев, что рядом припарковалась незнакомая машина, зло крикнула, чтобы здесь не останавливались — ей должны были вот-вот привезти очередную партию товара. Но водитель, которого она так и не увидела, ее не послушался. Выйдя из автомобиля, он быстро пересел в «Мицубиси», который сразу же отъехал. Когда женщина вышла из ларька, рядом стояла лишь пустая машина. Она зло пнула ее, мстительно отметив, что оставила на капоте царапину, и, довольная собой, вернулась обратно в свою будку.

Через пятнадцать минут водитель «БМВ» остановился и вышел из машины. За руль уселся Карл Гельван, который развернул внедорожник и помчался на дачу, где его ждали. Ни один из похитителей, кроме самого Гельвана, не знал, куда он едет. Когда через час Карл въехал на территорию дачи, там уже все было готово к приему захваченного журналиста. Гельван подогнал автомобиль к самому дому, достал несчастного и внес его в дом. Там спустился в подвал, нацепил наручники на правую руку и правую ногу Абрамова, после чего проверил состояние его пульса. Пульс был нормальный, журналист просто спал. Гельван прикрепил наручники к железным стойкам стеллажа с деревянными полками, где прежде хранились в горизонтальном положении бутылки. Вытащил из карманов Абрамова мобильный телефон, деньги, документы, ключи, записную книжку, какие-то бумаги и поднялся наверх. Там молча протянул ключи от наручников Дзевоньскому. Тот кивнул, взял ключи. Гельван выложил все вещи, изъятые у журналиста, на столик.

— Возьми телефон, выключи его и выброси в реку. Где-нибудь подальше, — посоветовал Дзевоньский.

Гельван все так же, в молчании, забрал аппарат.

— Молодец, — добавил Дзевоньский.

Наблюдавший за ними Гейтлер заметил, как Карл улыбнулся. Гейтлер отвернулся, подумав, что этот латыш действует ему на нервы.

Павел Абрамов не приехал в этот день на работу. Его ждали в половине третьего, потом в три. В четыре начали искать. В пять уже серьезно забеспокоились. В шесть позвонили к нему домой. В девять его жена и сотрудники Павла начали обзванивать больницы и морги. В половине одиннадцатого нашли главного редактора издательства, который подтвердил, что Абрамов был у него. В три часа ночи патрульная машина милиции обратила внимание на припаркованный в неположенном месте «Пежо». В пять утра на опознание машины в милицию приехала супруга Абрамова. В шесть утра они еще раз обзвонили все больницы и морги, так и не уснув в эту ночь. С началом следующего дня стало ясно, что журналист исчез. Словно испарился. Его видели в половине первого в издательстве, после чего он вышел оттуда и исчез, а его машину позже нашли на соседней улице. Еще через два дня было возбуждено уголовное дело по факту исчезновения известного тележурналиста Павла Абрамова. На всякий случай следователь прокуратуры изъял из издательства его рукопись. В ней не нашлось ничего, что могло бы навести на след журналиста.